WIDETIDE

Музыка “Кандомбле” может рассматриваться как средство общения с божествами.

В Бразилии по причине незнания и стереотипов мышления многие люди обычно связывают Кандомбле с колдовством или с проходимцами, которые обещают чудеса в обмен на деньги. Зачастую люди путают негритянскую культуру с суевериями или злыми духами. Однако эта религия, связанная с африканским миром, является результатом сильной родословной линии и может рассматриваться как определенный набор идей, мифов, музыки, танцев, одежды и подношений, которые возникли на заре человечества.

Фактически, Кандомбле – это созвездие культов и ритуалов из разных регионов Африки, которые пустили корни в Америке (Гаити, Куба, США, Бразилия и др.) возникшее как нечто уникальное в результате изоляции, вызванной рабством. Влияние Candomblé в Бразилии, однако, выходит за рамки религиозной и социальной сферы, формируя одну из самых сильных наших бразильских традиций – бразильскую музыку.

Церемонии всегда сопровождаются целым рядом инструментов таких, например, как Агого (agogô).

Музыка в Кандомбле может рассматриваться как средство общения с божествами и считается привилегированным языком в общении с богами “Ориши”(Orixás), и эту музвку можно воспринимать как духовный призыв или молитву. Это не развлекательное или эстетическое самовыражение, а феномен, связывающий музыканта (называемого Ogã) с трансцендентным миром.

Церемонии всегда сопровождаются набором инструментов таких, как “агого”(одного или двух колокольчиков), называемых Гэ, Шекере (Xekere), называемого Абе и трех тамтамов разных размеров. Музыканты в Кандомбле зовутся Ога в честь божества “Ogâ”. Самый опытный музыкант – Ogã Alabê (Ога Алабэ) – играет на Run (Рун), самом большом барабане, который является сольным и управляет всей музыкальной группой. И еще два барабанщика “огана”, которые играют на тамтамах и двух меньших барабанах.

В ходе церемоний используются и другие инструменты, которые, хотя и не являются частью «оркестра», имеют специфические функции, например, в случае с Аджа (Adja). Это комплект, включающий в себя от одного до семи колокольчиков, основное назначение которых – вызывать транс, позванивая над головами тех участников ритуала, в которых “вошел святой дух”.
В отличие от того, что мы имеем в западной культуре, где звуки ударных не стоят на первом плане, в Candomblé барабаны играют ведущую роль. Фразы, исполняемые «Run» (сольный большой барабан), не импровизированы, а соответствуют движениям богов “Ориша”, образы которых принимают участники-танцоры. Таким образом, через характерный ритмический рисунок каждое новое воплощение Оришы (Orixá) выражает свои особенности как в музыкальном, так и в жестовом языках.
Обучение барабанщиков-оганов начинается в детстве естественным путем, что укрепляет связи между учеником и учителем – носителем знания. Музыкант Ней де Ощосси Nei de Oxóssi) и его отец из “Дома Ошумаре” (Casa de Oxumarê) в штате Баия, который сегодня считается одним из крупнейших Ogãs в Бразилии, являются практической демонстрацией того, как богатство культуры может передаваться из поколения в поколение.
Строгость в методологии обучения ударников – Оганов является очень важной, поскольку ритмика солиста – ударника должна строго соответствовать жестам и движениям “святого”, который вдруг вселяется в какого-то конкретного человека-танцора и это требует от музыканта детального знания всех особенностей хореографии для установления диалога между музыкой и движением. Таким образом, обучение артиста-ударника становится не только привитием навыков, но и своего рода передачей целой суммы знаний из поколения в поколение в устной форме.

Влияние на бразильские ритмы

Уважаемая во всем мире бразильская музыка испытывает сильное прямое и косвенное воздействие со стороны Candomblé ( Кандомбле).
И это чувствуется как в творчестве музыкальных групп, так и в традиционных культурных жанрах, которые сочетают музыку и танец. В Ресифи (столица штата Пернамбуку), например, большинство из тех, кто участвует в музыкальных группах, таких как Maracatu (Маракату), Cavalo Cavalo Marinho (Кавало Кавало Мариньо) и афро-бразильских ансамблях практикуют Candomblé. То же самое верно и для групп Jongo (Джонго), King’s Folia ( Кингс Фолиа), Bumba Meu Boi (Бумба Мэу Бой). которые не имеют прямого отношения к Candomblé, но по причине их постоянного присутствия на церемониях Кандомбле они в конечном итоге смешиваются с основным стилем посредством музыкальных фраз и интерпретаций.

Прямым наследием Африки является игра на “агого” в ритме Кабул, которые всегда представлены на концертах Samba de Roda (Самба де Рода) в Баие и Рио де Жанейро. У нас также есть ритмы “Иилу” (Iilu) – основа музыки Школы Самбы “Estação Primeira de Mangueira”. Другим фундаментальным музыкальным ритмом созданным на 100% в Бразилии, является Афошэ (Afoxé). Это продукт нашей национальной культуры, который объединяет “террейры” (“террейра” – место сбора участников церемонии) разных этнических групп, таких как “Кету”, “Ангола” и “Жеже”, который был представлены на радио MPB такими композиторами, как Жилберто Хиль, Каэтано Велозу и Жоао Донато.

Одним из величайших проявлений уважения, оказанных Candomblé, является альбом “Afro-Sambas”, результат партнерства гитариста Бадена Пауэлла (Baden Powell) и поэта Виникуиса де Мораеса (Vinicius de Moraes), который всегда представляет себя как «самого черного белого в Бразилии». Альбом, получивший огромный
успех, сконцентрировался в таких песнях, как Canto de Ossanha (“Песня Осанна”) и Lamento de Exú (“Жалоба Эшу”), которые представляют собой основные элементы Candomblé. Clara Nunhes (Клара Нуньес), Pixinguinha (“Пишигинья”), Dorival Caymmi (Доривал Каймми) и Maria Bethânia (Мария Бетаниа) – легендарные исполнители в ритмах этой религии.

Candomblé характеризуется сложностью многочисленных ритмов. В этом контексте также стоит упомянуть ритм Alujá (Алужа), не включенный в бразильскую популярную музыку, но который провоцирует специфическое толкование при исполнении шестнадцатых нот (основа всех бразильских и кубинских ритмов),
что придает своеобразное звучание и упругую ритмику.

Влияние Кандомбле выходит за рамки национальных границ. В мире есть несколько музыкантов, таких как Чучо Вальдес (Chucho Valdez), которые смешивают элементы Candomblé de Cuba (кубинский Кондомбле) с джазом, создавая своего рода афро-джаз. В Бразилии у нас пока не так много примеров этого микса, но нельзя не упомянуть оркестр “Rumpi Less”, который также вдохновлен ритмами этой религии.

Богатство Кандомбле заключается в разнообразии его источников. Фактически, это сочетание культур из разных частей Африки в виде их проявлений в Америке, присутствующих, например, в бразильской, кубинской и аргентинской культурах. Это богатый и разнообразный музыкальный и тембровый арсенал, это сокровище мировой культуры.
Чтобы сохранить эту культурную самобытность в Бразилии, необходимо усилено стимулировать изучения традиций, приравняв их любым другим дисциплинам, преподаваемым в бразильских школах и университетах.